Родился в 1911 году в деревне Быстрецы Тимского уезда Курской области. Всего три десятка лет радовался жизни этот сильный, рослый (196 сантиметров), широкоплечий богатырь.
Целые семьи не вернулись с войны, целые улицы Быстрецов: Авиловы, Арепьевы, Багликовы, Бородины, Жмыховы, Квасовы, Климовы, Колпаковы, Костровы, Кривошейцевы, Ореховы, Панютчевы, Стародубцевы… Об этом рассказывает седьмой том областной Книги памяти. Иван Хизев был принят по комсомольскому набору в милицию, а когда бои Великой Отечественной дошли до курской земли, Тимский отдел был эвакуирован в Саратов. Здесь, в центре Приволжского военного округа, формировались дивизии, работали 35 оборонных предприятий, включая авиазавод, где выпущен каждый третий наш самолет времен войны. Сюда переехали аппарат Верховного Совета и Совнарком РСФСР. Словом, лакомым кусочком был город для диверсантов, шпионов и других врагов. И в милиции здесь было столь же трудно и опасно, как в действующей армии.
Но Хизев, невзирая на законную бронь, не раз подавал начальству рапорты с просьбой направить его на флот. Туда, где Черное море стало красным от крови и кипело от огня… Ему отказывали. Он настаивал. Тем более что и брат Павел, сотрудник дивизионной газеты, с начала войны бок о бок с пехотинцами сражается своим оружием, — метким словом, — на передовой. И вот — зачисление в бригаду ПВО, прикрывавшую «город русских моряков».
Родные запомнили Ивана Хизева как человека скромного и исполнительного. Вот и в письмах домой он старался не огорчать их рассказами о тех тяготах, которые переживал в осажденной твердыне. На этом участке фронта Германия имела почти десятикратное превосходство в авиации, троекратное — в танках. И вот настал черный день 4 июля 1942-го: стихали Малахов курган, Исторический бульвар, бухты Стрелецкая, Камышовая, Казачья, мыс Херсонес. Но, пока не прозвучало скорбного сообщения Информбюро, Павел Хизев сообщал сестре Екатерине: «Сегодня получил от Ивана письмо, которое он написал в Севастополе под бомбами и снарядами врага. Бодрое, вдохновенное, полное патриотизма… Очень рад, что братишка жив». Увы, как в балладе Симонова, «почта сюда слишком долго шла»… Красноармеец Иван Хизев до последнего прикрывал огнем отход легендарного лидера «Ташкент» и других кораблей с последними защитниками Крыма, ранеными, женщинами и детьми. Асы-стервятники поливали наши зенитки немыслимым количеством бомб. Одна из них настигла нашего земляка на боевом посту…
Когда Павлу Хизеву довелось увидеть на стеле памяти защитников Города-героя родную фамилию, он сложил стихотворение «Имя моряка». В нем есть такие строки:
«…Под Тимом, в Быстрецах,
высокий тополь
С тридцатых довоенных лет
стоит,
Хранит Ивана имя Севастополь,
А тополь имя моряка хранит!»
(Автор – Юлий Хизёв)